Это исследование - первый опубликованный случай неврита «конского хвоста» у собаки с описанием воспалительного инфильтрата. Собака, шестилетний вельш-спрингер-спаниель, поступила в клинику с неподвижно висящим хвостом и недержанием кала и мочи. Гистологическое исследование показало сильную инфильтрацию корешков нервов «конского хвоста» и поясничных нервов мононуклеарными клетками. Инфильтрат состоял из большого количества Т- и В-лимфоцитов и меньшего количества макрофагов. Полимеразная цепная реакция с тканями головного и спинного мозга показала наличие Neospora caninum.
Введение
Острый полирадикулоневрит - воспалительный процесс, захватывающий преимущественно нервные корешки и характеризующийся внезапным параличом, парезом или тетраплегией [5]. Дифференцировать это состояние от чистых нарушений периферических нервов (без поражения корешков) можно с помощью электродиагностических методов [21]. У собак известно лишь несколько типов таких процессов. Среди них паралич у кунхаундов, обычно развивающийся после завершения роста [6, 7]. Паралич развивается после укуса енота или контакта со слюной енота, хотя описаны также случаи, обусловленные действием возбуждающих раздражителей (острый идиопатический полирадикулоневрит) [17]. Острый поствакцинальный полирадикулоневрит у собак встречается лишь спорадически [20]. Описан комбинированный радикулоневрит-миозит, обычно у щенков, в сочетании с протозойными инфекциями (главным образом Toxoplasma gondii, а также Neospora caninum) [7]. Инфекция Т. gondii почти всегда развивается на фоне основного заболевания (например, чумы плотоядных), а N. caninum, по-видимому, является первичным патогеном [19].
N. caninum, впервые описанная в 1988 г. [10], является основной причиной абортов у крупного рогатого скота. Этот возбудитель способен заражать животных многих видов [9]. Известно, что собаки являются дефинитивными хозяевами N. caninum, но могут быть и промежуточными [8].
«Конский хвост» (cauda equina) лежит в пояснично-крестцовом канале и состоит из корешков седьмого поясничного (L7), крестцовых и хвостовых нервов [11].
В настоящей работе впервые описан случай неврита «конского хвоста» у собаки.
История болезни
Шестилетний кастрированный кобель вельш-спрингер-спаниеля поступил в ветеринарную клинику ветеринарного факультета Гентского университета в связи с недержанием мочи и кала и тенезмами на протяжении четырех дней. Симптомы появились резко и не прогрессировали со временем. Собака нормально пила воду, диарея отсутствовала. Травм не было. Вакцинация проводилась своевременно согласно стандартному протоколу (Вангард DA2Pi-CPV-Lepto), собаке не давали лекарств и не вывозили в другие страны. Ветеринарный врач, направивший животное, отметил увеличенный атоничный мочевой пузырь; он проводил катетеризацию дважды в сутки.
При поступлении общий клинический осмотр не выявил нарушений, за исключением открытого анального сфинктера. При ректальном исследовании прямая кишка была растянута калом, отмечена неоднократная непроизвольная дефекация. При пальпации живота ощущался переполненный мочевой пузырь, который был легко опорожнен вручную. При неврологическом исследовании анальный рефлекс отсутствовал, положение хвоста было аномальным, а его тонус - снижен. Ноцицепция хвоста и промежности была снижена. Неврологического дефицита черепных нервов, нарушений походки, проприоцептивного дефицита или спинальной гиперестезии не отмечено. Позотонические реакции передних и задних конечностей были нормальными.
На основании этих результатов было заподозрено поражение крестцового отдела спинного мозга или «конского хвоста». Дифференциальные диагнозы поражения крестцового отдела спинного мозга и «конского хвоста» включали врожденные нарушения, новообразование, дегенеративные изменения, травму спинного мозга, сосудистые нарушения и идиопатические причины [15]. Врожденные нарушения были исключены из-за возраста собаки. Возможные инфекционные и воспалительные причины включали дискоспондилит и вирусный, бактериальный, грибковый или протозойный миелит и грануломатозный менингоэнцефаломиелит. Из них чаще всего диагностируется дискоспондилит.
Собаки редко болеют бактериальным или грибковым миелитом. В данном случае у животного не было лихорадки, анорексии, подавленного состояния и болезненности, поэтому такой диагноз маловероятен. У молодых собак миелит обычно развивается при чуме плотоядных; однако это возможно и в старшем возрасте, в том числе у собак, вакцинированных по рекомендованным схемам. Инфекция Т. gondii и/т N. сашпит обычно вызывает прогрессирующее многоочаговое или диссеминированное заболевание. Грануломатозный менингоэнцефаломиелит чаще встречается у сук и мелких пород, при этом клинические признаки часто свидетельствуют о поражении головного мозга и/или шейного отдела спинного мозга и прогрессируют со временем. Следовательно, в данном случае такой диагноз маловероятен.
Дегенеративные нарушения, например поражение межпозвонковых дисков или сужение позвоночного канала в поясничной или крестцовой области, расценивались как маловероятные в связи с отсутствием болезненности, хотя их нельзя исключить полностью. Ишемическую миелопатию, обычно вызывающуюся фиброзно-хрящевой эмболией, можно заподозрить у любой собаки с остро развившимся непрогрессирующим неврологическим дефицитом, не сопровождающимся очевидной болезненностью. Такие дефициты не всегда асимметричны [15].
Результаты клинического анализа крови были в норме, за исключением повышения числа моноцитов. Электролиты, биохимические показатели функции печени, поджелудочной железы, почек и мышц были в норме. УЗИ брюшной полости, сделанное для исключения других причин недержания кала и мочи, не показало патологических изменений. Была сделана пункция спинномозговой жидкости (СМЖ), но образец оказался сильно загрязнен кровью и непригоден для исследования. Владельцу были предложены дальнейшие исследования, включая повторную пункцию СМЖ для подсчета лейкоцитов, определения концентрации белка и посева, определение титра антител к вирусу чумы плотоядных, Т. Gondii и N. caninum, а также исследование спинного мозга визуальными методами, однако он отказался.
Собаке был назначен преднизолон в дозе 1 мг/кг в сутки п/к (Кодипред; Кодифар), энрофлоксацин в дозе 5 мг/кг в сутки внутрь (Байтрил; Байер) и фенбендазол в дозе 10 мг/кг (Панакур; Интервет) в течение трех дней. Лечение не дало эффекта, и через 12 дней после начала заболевания собаку подвергли эутаназии. Было сделано вскрытие. Обнаружен легкий эндокардоз митрального клапана с умеренным отеком легких. На краниальном полюсе левой почки имелась обширная зона хронического инфаркта (диаметр 4 см). Кроме того, обнаружен легкий цистит и двусторонний гнойный средний отит. Макроскопических аномалий центральной или периферической нервной системы не обнаружено.
Большие полушария, мозжечок, ствол мозга, а также шейный, грудной, поясничный и крестцовый отделы спинного мозга фиксировали в формалине с фосфатным буфером. После фиксации образцы заливали в парафин обычным способом, делали срезы толщиной 5 мкм и окрашивали стандартным гематоксилин-эозином (ГЭ), реактивом Шиффа и люксоловым синим.
Срезы шейного, грудного, поясничного и крестцового отделов спинного мозга инкубировали с поликлональными кроличьими антителами к CD3 человека (Дакоцитоматион, Глоструп, Дания), которые являются маркерами Т-лимфоцитов (хелперов и цитотоксических), моноклональными мышиными антителами к человеческим CD79 (клон НМ57; Дакоцитоматион), которые являются маркерами В-лимфоцитов, моноклональными мышиными антителами к макрофагам (МАС387; Абкам, Кембридж, Великобритания), являющимися маркерами реактивных и тканевых макрофагов, моноклональными мышиными антителами к синаптофизину (клон SY38; Дакоцитоматион) и моноклональными мышиными антителами к человеческому нейрофиламентному белку (NF, клон 2F11; Дакоцитоматион). Срезы головного и спинного мозга инкубировали с поликлональной козьей антисывороткой к Г. gondii (VHRD, Пуллман, США), моноклональной мышиной антисывороткой к N. caninum (VMRD, Пуллман, США). Для всех иммуногистохимических методик использовали систему Дако-ЭнВижн/HRP, кроличью/мышиную (Дакоцитоматион).
Для обнаружения ДНК Т. gondii или N. Caninum ставили мультиплексную ПЦР в реальном времени с материалом из срезов головного мозга и крестцового отдела спинного мозга. Сначала парафин удаляли с помощью ксилола и дважды промывали ткани в чистом этаноле. После высушивания выделяли ДНК с помощью набора QiaAmp DNA (Квиаген ГмбХ, Хильден, Германия) в соответствии с инструкциями производителя. Мультиплексную ПЦР ставили с помощью смеси iQ Мультиплекс Биорад в амплификаторе Био-рад (Биорад Лабораториз, Назарет Эке, Бельгия). Для обнаружения ДНК Т. gondii и N. caninum использовали специфические зонды с двойной меткой. Внутренним контролем для проверки отсутствия ингибиторов ПЦР служил клеточный ген rl8S. Все образцы содержали ДНК N. саninит, но не содержали Т. gondii.
Гистологическое и гистохимическое исследование показало легкую мононуклеарную инфильтрацию интра- и экстрадуральных нервных корешков на уровне поясничного отдела спинного мозга (от пятого до седьмого поясничного позвонков), в основном по ходу сосудов. В краниальных корешках не обнаружено каких-либо поражений. На уровне «конского хвоста» отмечена обширная инфильтрация некоторых корешков мононуклеарными клетками и их сильное увеличение, в то время как на других участках присутствовала только легкая инфильтрация по ходу сосудов (рис. 1).
Рис. 1. Нервные корешки «конского хвоста»: собака, окраска гематоксилин-эозином. Инфильтрация мононуклеарными клетками, набухание аксонов и отек окружающих тканей
В корешках нервов «конского хвоста» была обнаружена инфильтрация CD3-положительными клетками (Т-лимфоцитами) в эндоневрии, периневрии и сильнее всего - в эпиневрии (рис. 2).
Рис. 2. Нервные корешки «конского хвоста»: CD3. Инфильтрация Т-лимфоцитами
CD79-положительные клетки (В-лимфоциты) присутствовали в том же количестве, что и Т-лимфоциты, но были равномернее распределены по эндо- и периневрию. Небольшое количество МАС387-положительных клеток (реактивных макрофагов) было обнаружено на периферии пораженных корешков, прежде всего в эпиневрии. В пораженных нервных корешках все лимфоциты и реактивные макрофаги были МНСП-положительными. В пучках, инфильтрированных сильнее всего, отмечена потеря аксонов (обнаружено при иммунологическом окрашивании нефрофиламентов) или их дегенерация (положительная реакция на синаптофизин). В субарахноидальном пространстве и мягких мозговых оболочках конского хвоста обнаружена умеренная инфильтрация мононуклеарными клетками. В спинном и головном мозге воспалительные клетки отсутствовали. Ни в одном из срезов головного и спинного мозга не обнаружено псевдоцист или тахизоитов Toxoplasma или Neospo-ia. Результаты иммуногистохимического окрашивания на Т. gondii ж N. caninum были отрицательными. Гистологическое исследование легких и почек (образцы отбирали из зон, не пораженных инфарктом) не показало аномалий.
В мочевом пузыре обнаружены признаки хронического цистита (диффузный умеренный отек и кровенаполнение подслизистой основы с диффузной умеренной инфильтрацией лимфоцитами и плазматическими клетками).
Был диагностирован тяжелый негнойный неврит нервных корешков «конского хвоста» и поясничных нервов.
Обсуждение
Дифференциальные диагнозы, поставленные на основании результатов клинического исследования и вскрытия, включали острый идиопатический полирадикулоневрит, инфекционный (протозойный) полирадикулоневрит и неврит «конского хвоста». В анамнезе животного не было травм или недавней вакцинации, при клиническом осмотре и вскрытии не было обнаружено повреждений.
Griffiths and others (1983) описали два случая полирадикулоневрита у собак, при которых самые тяжелые поражения локализовались в области «конского хвоста» и, следовательно, гистологическая картина соответствовала невриту «конского хвоста». Симптомы у этих собак включали неврологические дефициты черепных нервов, изменение походки и проприоцептивные дефициты; функция мочевого пузыря и анальный рефлекс были сохранены.
В настоящем случае типичные симптомы поражения конского хвоста при неврологическом исследовании включали отсутствие анального рефлекса, сниженный тонус и аномальное положение хвоста. Эти клинические признаки отличались от таковых при других формах полирадикулоневрита собак. Действительно, для острого полирадикулоневрита характерен острый, нисходящий, симметричный паралич, ведущий к вялому тетрапарезу или тетраплегии, часто с дефицитами черепных нервов и диспноэ [3, 6]. Функция мочевого пузыря и анального сфинктера при этом сохраняется [3]. При остром полирадикулоневрите наблюдается дегенерация аксонов вентральных нервных корешков и компонентов периферических нервов, трансплацентарной передачи (врожденное); для него характерно преимущественное поражение корешков пояснично-крестцовых нервов, быстро прогрессирующий миозит и полирадикулоневрит с парапарезом задних конечностей и атаксией, ведущей к тяжелой ригидности разгибательных мышц задних конечностей [4, 5, 7, 18]. Описана и другая неврологическая форма, связанная с инфекцией N. caninum, - протозойный энцефаломиелит [18]. у собак старшего возраста неоспороз диагностируется нечасто и его клинические признаки непостоянны [4]. В таких случаях наблюдаются признаки множественного поражения ЦНС, поражения многих органов и полимиозита (диссеминированной инфекции) [9]. Однако в данном случае собака была взрослой и без признаков диссеминированного заболевания. В литературе есть несколько публикаций, описывающих неоспороз у собак старшего возраста с тяжелым некротизирующим церебеллитом [4,14, 16]. У этих животных преобладали признаки поражения центральной нервной системы, а гистологические изменения были характерны для некротического атрофического негнойного воспаления и ограничены, в основном, мягкой и паутинной оболочками и корой мозжечка [4, 16].
Распределение и число паразитов сильно варьирует, но в большинстве случаев клинического неоспороза на всех уровнях ЦНС обнаруживаются цисты или тахизоиты [10].
В нашем случае гистологические изменения были ограничены пояснично-крестцовым отделом и преимущественно областью «конского хвоста»; ни в одном из срезов головного и спинного мозга не было обнаружено зон некроза, цист или тахизоитов при любом способе окраски. Результаты иммуногистохимического исследования были отрицательными. Однако клинические признаки были характерны для поражения «конского хвоста» у взрослых собак, кроме того, отсутствовали симптомы миозита или энцефалита.
Присутствие В-лимфоцитов и плазматических клеток заставляет заподозрить местную выработку антител и, следовательно, иммуноопосредованное заболевание. Нельзя исключить, что в данном случае инфекция N. caninum послужила пусковым механизмом аутоиммунной реакции.
В заключение, насколько нам известно, это первый описанный случай очагового неврита «конского хвоста» невыясненного происхождения. Точная роль N. caninum неясна.
Неврит «конского хвоста» следует включить в список возможных дифференциальных диагнозов у собак с похожими симптомами.
Литература
1. Barber J.S. & Trees A.J. Clinical aspects of 27 cases of neosporosis in dogs //Veterinary Record, 1996, 139,439-443.
2. BarberJ.S., Payne-JohnsonC.E. & Trees A.J. Distribution of Neospora caninum within the central nervous system and other tissues of six dogs with clinical neosporosis//Journal of Small Animal Practice, 1996,37,568-574.
3. Braund K.G. Clinical Syndromes in Veterinary Neurology. 2nd edn. St. Louis, MO, USA: Mosby. 1994, pp. 222-225.
4. Cantile С & Arispici M. Necrotizing cerebellitis due to Neospora caninum infection in an old dog // Journal of Veterinary Medicine, 2002, 49, 47-50.
5. Cuddon P.A. Acquired canine peripheral neuropathies // Veterinary Clinics of North America, 2002, 32, 207-249.
CummingsJ.F. & Haas D.C. Coonhound paralysis. An acute idiopathic polyradiculoneuritis in dogs resembling the Landry-Guillain-BarrO syndrome // Journal of Neurological Sciences, 1966,4, 51-81.
7. CummingsJ.F., de Lahunta A., Suter M.M. & Jacob-son R.H. Canine protozoan polyradiculoneuritis // Acta Neuropathologica, 1988, 76, 46-54.
8. Dubey J,P. Recent advantages in Neospora and neosporosis // Veterinary Parasitology, 1999, 84, 349-367.
9. DubeyJ.P.&LindsayD.S.AreviewofNeosporacan-inum and neosporosis // Veterinary Parasitology, 1996, 67, 1-59. , •
10. Dubey J. P., Carpenter J. L.SpeerC.A., Topper M.J. & Uggia A. Newly recognized fatal protozoan disease of dogs // Journal of the American Veterinary Medical Association, 1988, 192, 1269-1285.
11. Fletcher T.F. Spinal cord and meninges. In: Miller's Anatomy of the Dog. 3rd edn. Eds H. Evans and G. Christiansen. Philadelphia, PA, USA: WB Saunders. 1993, pp. 800-828.
12. Ghalmi F., China В., Kaidi R., Daube G. & Losson B. Detection of Neospora caninum in dog organs using real time PCR systems // Veterinary Parasitology, 2008,155,161-167.
13. Griffiths I.R., Carmichael S., Mayer S.J., Sharp N.J. Polyradiculoneuritis in two dogs presenting as neuritis of the cauda equine // Veterinary Record, 1983, 112,360-361.
14. Jackson W., de Lahunta A., Adaska J., Cooper B. & DubeyJ.P. Neospora caninum in an adult dog with progressive cerebellar signs // Progress in Veterinary Neurology, 1995, 6, 124-127.
15. LeCouteur R.A. &GrandyJ.L. Diseases of the spinal cord. In: Textbook of Veterinary Internal Medicine. 5th edn. Volume 1, EdsS. J. Ettinger and E. С Feldman. Philadelphia, PA, USA: Saunders. 2000, pp. 608-657.
16. Lorenzo V, Pumarola M. &SisoS. Neosporosis with cerebellar involvement in an adult dog // Journal of Small Animal Practice, 2002, 43, 76-79.
17. Northington J.W., Brown M.J., Farnbach G.C. & Steinberg S.A. Acute idiopathic polyneuropathy in the dog // Journal of the American Veterinary Medical Association, 1981, 179, 375-379.
18. ReichelM.R, Ellis J.T. SDubey J.R Neosporosis and hammondiosis in dogs // Journal of Small Animal Practice, 2007, 48, 308-312.
19. Ruehlmann D., Podell M., Oglesbee M. & DubeyJ.P. Canine neosporosis: a case report and literature review // Journal of the American Animal Hospital Association, 1995, 31, 174-183.
20. Schrauwen E. & Van Ham L. Postvaccinal acute polyradiculoneuritis in a young dog // Progress in Veterinary Neurology, 1995, 6,68-70.
Sims M.A. Electrodiagnostic evaluation. In: Clinical Syndromes in Veterinary Neurology. 2nd edn. Eds K.G. Braund. St. Louis, MO, USA: Mosby. 1994, pp. 349-367.
V. Saey, V. Martle*, L. Van Ham*, Koen Chiers
Journal of Small Animal Practice (2010)51, 549-552
DOI: 10.1111/j.1748-5827.2010.00976.x